Осень 1901 года была теплая и яркая. Золотые краски листопада сливались с лучами солнца, создавая неповторимые картины осеннего пейзажа.
В эти дни в старинных парках, на больших площадях и маленьких улочках Вены можно было видеть молодых людей с альбомами в руках или у раскладных мольбертов.
Готическая архитектура, лабиринты узких улиц, прямая лента Дуная словно были созданы для художников, и они не могли не рисовать.
Особенно привлекал внимание юноша в бедной одежде. То, как он робко держался, как впитывал впечатления незнакомого города — все выдавало в нем провинциального жителя. Этим юношей был семнадцатилетний крестьянин из Хорватии Иван Мештрович. А привело его в Вену страстное желание учиться, стать художником.
...Год назад он уехал из родной деревни Отавица, что притаилась у подножия Динарских Альп, навстречу заветной мечте, мечте, которая родилась еще в детстве. В школе Иван не учился, с детских лет пришлось помогать семье, пасти скот. Да и школы-то в их селе не было. Грамоту он познал от отца, научившего его читать, и от деда, знавшего множество легенд и преданий.
Отец Ивана был каменщиком, славился познаниями в строительном деле, и его охотно приглашали участвовать в сооружении различных зданий. А еще он был отличным резчиком. В свободные вечера Мештрович-старший усаживался поудобнее у большого дубового стола, брал складной нож, и оживали в его искусных руках кусочки дерева и податливого известняка, превращаясь в фигурки птиц и животных.
Несправедливая судьба помешала отцу отдать сердце любимому делу, и все его надежды были на сына: «Может быть, он преуспеет там, где не смог я».
Однажды кто-то из односельчан послал коробочку с вырезанными Иваном из камня фигурками в город Задар в редакцию газеты «Народный лист». И вскоре в газете появилась заметка о талантливом крестьянском мальчике: «...хорошо, если бы такой редкий талант не был оставлен без внимания».
Через год отец собрал немного денег, помогли знакомые и друзья, и отправил сына в Сплит в мастерскую известного камнереза Павла Билинича.
Впервые в жизни переступил Иван порог художественной мастерской. Здесь началось для него настоящее ученичество. Приходилось работать с утра до поздней ночи. Днем он овладевал мастерством обработки камня, металла, дерева. А вечерами с жадностью листал учебники детей Билинича.
Поначалу Иван копировал сложные фигуры святых и ангелов для надгробных памятников.
Окончательное признание учителя Мештрович завоевал после того, как исполнил в мраморе фигуру Христа. О нем заговорили как о талантливом скульпторе. Но Иван понимал, что до настоящего мастерства далеко и ему еще надо много учиться. В его душе уже давно зрела мечта о Венской академии художеств.
И как ни жаль было Билиничу расставаться с любимым учеником и помощником, он все же снабдил его небольшой денежной суммой и, напутствуя добрыми словами, проводил в Вену.
Нелегко сложилась у Мештровича жизнь в шумной европейской столице, Без средств, без влиятельных знакомых пареньку трудно было чего-либо добиться. Выручил случай. Об одаренном хорвате узнал профессор на пенсии из художественно-промышленной школы Отто Кениг. Он пригласил его к себе домой и взялся бесплатно готовить к вступительным экзаменам в академию.
...И вот позади волнения и тревоги, бессонные ночи, долгие дни напряженной работы. Свершилось главное — Иван Мештрович принят на скульптурное отделение Венской академии художеств. Сбылась мечта юноши из далекой южнославянской провинции — он вступил в мир европейского искусства. Что ждало его на этом трудном пути? Радости или огорчения, успех или неудачи? Кто знает. Но не об этом думал сейчас начинающий скульптор. Главное — стать художником, прославить в скульптурах и памятниках свою страну, южных славян и их борьбу за освобождение от австро-венгерского господства.
Но это в будущем... А пока... пока вся его жизнь подчинена одному — учиться. И он учился. Учился в стенах академии на лекциях по анатомии, архитектуре, на занятиях в натурном классе и просто на улице, у жизни.
Персефона